Если хотите рассмешить бога - расскажите ему о своих планах.
Когда-то ооочень давно было найдено на одном из дневников. у кого - не помню.
Называется так: ну. Книга написанная наверное получится. Хто его знает. Именно Хто.
(да, это был заголовок)
Курсив убран. ПК глючит. Народ напрягает. Солнце радует. Секса хочется. Порнуха кончилась.
В тюрьме было сыро и невесело. Граф прилично озяб. Хотя к зябкости уже давно привык. Кузнечик перестал с ним общаться. Зазнался, падло. Но он имел право. Так как был вишневым.
Монте Кристо вырвал седую волосинку и бросил ее на пол. Это была последняя волосинка. Голова теперь блестела окончательно.
Слышь, кузнечик. Выходи, ПОДЛЫЙ ТРУС,
Не романтик ты, граф. Не буду я с тобой дружить.
Кузнечик пошевелил ушами, ДА У КУЗНЕЧИКОВ И УШИ БЫВАЮТ где-то.
Я тебе даже стих напишу… Что бы доказать. Романтизм свой.
Ну, я понял.
Граф стал усиленно тереть лысину, заставляя ее блестеть. Кузнечик в это время ковырялся в ухе. Скучно им было, одним словом.
А давай лучше будем рыть тоннель? Выберемся отсюда.
И пойдем всех мочить. Правда?
Устрицы не любили петь. Они жили в ракушках и ели только молодую картошку. А еще они иногда перемигивались. Когдада из раковин своих выглядывали. Устрицы мужчины сразу же, ловя взгляд самки растопыривались и надували бицепсы всеми возможными способами. Самки запрокидывали головы и смеялись дивным, волнующим смехом.
Монте Кристо всегда уважал устриц. Поэтому у него и возникали конфликты с вишневым кузнечиком. Ведь он не устрица.
Кузнечик понимал, что граф к нему относится с предубеждением, но он ведь не мог знать о пристрастии графа к устрицами, потому воспринимал все по-своему. А значит иначе. Кузнечик просто на самом деле был саранчой. Причем, упитанной и старой. Это уже не говоря о том, ЧТО ЕГО ПРОСТО НЕ БЫЛО. Он перетекал в вымысле графа из физической формы в суггестивную. Но как саранча. Боясь, что его обман раскроют, КУЗНЕЧИК дулся и делал вид обиженного агнца.
Графу безудержно пахло сосисками. Просто ошеломляющий запах. Он догадался, что видать кухарки жрут.
Суки, сказал деликатно граф.
Твари, поддержал его кузнечик.
Раскинув руки и елозя пяткой потолок, граф спланировал на пол. Потолок был слишком скользкий.
Кузнечику хотелось любви. Большой, чистой и романтической. Тогда бы он расколдовался и стал зеленым. И даже из суггестивной формы выпрыгну бы. Если бы любовь.
Ты любишь меня, ГРАФ?
Графа уже не было. Он ушел и оставил только след на решетке окна. За окном шумел прибой. Где-то в море устрицы приветствовали графа подмигиванием. А самки запрокидывали головы и таинственно смеялись.
Называется так: ну. Книга написанная наверное получится. Хто его знает. Именно Хто.
(да, это был заголовок)
Курсив убран. ПК глючит. Народ напрягает. Солнце радует. Секса хочется. Порнуха кончилась.
В тюрьме было сыро и невесело. Граф прилично озяб. Хотя к зябкости уже давно привык. Кузнечик перестал с ним общаться. Зазнался, падло. Но он имел право. Так как был вишневым.
Монте Кристо вырвал седую волосинку и бросил ее на пол. Это была последняя волосинка. Голова теперь блестела окончательно.
Слышь, кузнечик. Выходи, ПОДЛЫЙ ТРУС,
Не романтик ты, граф. Не буду я с тобой дружить.
Кузнечик пошевелил ушами, ДА У КУЗНЕЧИКОВ И УШИ БЫВАЮТ где-то.
Я тебе даже стих напишу… Что бы доказать. Романтизм свой.
Ну, я понял.
Граф стал усиленно тереть лысину, заставляя ее блестеть. Кузнечик в это время ковырялся в ухе. Скучно им было, одним словом.
А давай лучше будем рыть тоннель? Выберемся отсюда.
И пойдем всех мочить. Правда?
Устрицы не любили петь. Они жили в ракушках и ели только молодую картошку. А еще они иногда перемигивались. Когдада из раковин своих выглядывали. Устрицы мужчины сразу же, ловя взгляд самки растопыривались и надували бицепсы всеми возможными способами. Самки запрокидывали головы и смеялись дивным, волнующим смехом.
Монте Кристо всегда уважал устриц. Поэтому у него и возникали конфликты с вишневым кузнечиком. Ведь он не устрица.
Кузнечик понимал, что граф к нему относится с предубеждением, но он ведь не мог знать о пристрастии графа к устрицами, потому воспринимал все по-своему. А значит иначе. Кузнечик просто на самом деле был саранчой. Причем, упитанной и старой. Это уже не говоря о том, ЧТО ЕГО ПРОСТО НЕ БЫЛО. Он перетекал в вымысле графа из физической формы в суггестивную. Но как саранча. Боясь, что его обман раскроют, КУЗНЕЧИК дулся и делал вид обиженного агнца.
Графу безудержно пахло сосисками. Просто ошеломляющий запах. Он догадался, что видать кухарки жрут.
Суки, сказал деликатно граф.
Твари, поддержал его кузнечик.
Раскинув руки и елозя пяткой потолок, граф спланировал на пол. Потолок был слишком скользкий.
Кузнечику хотелось любви. Большой, чистой и романтической. Тогда бы он расколдовался и стал зеленым. И даже из суггестивной формы выпрыгну бы. Если бы любовь.
Ты любишь меня, ГРАФ?
Графа уже не было. Он ушел и оставил только след на решетке окна. За окном шумел прибой. Где-то в море устрицы приветствовали графа подмигиванием. А самки запрокидывали головы и таинственно смеялись.